Орсик Денис Владимирович.
Родился в Минске в 1987 году в семье инженера и врача. Родители долго и настойчиво изучали интересы маленького Дениса. Свободное время семья любила проводить на природе: бродили по лесу, сидели у костра, слушали пение птиц. Денис пробовал свои силы в спортивных секциях (плавание, гимнастика), посещал студию изобразительного искусства и театральный кружок в Доме творчества молодежи, с интересом ухаживал за птицами и животными на Станции юных натуралистов. С ранних лет в нем чувствовалось серьезное отношение к делу, которое он выбирал сам. Этим делом на долгие годы оказалась любовь к музыке и литературе.
Учеба в СШ №178 г. Минска.
Окончил музыкальную школу №4 г.Минска (преподаватель Соснова Е.Л.), изучал основы композиции (преподаватель Кабанович Е.Б.)
Окончил Минское государственное музыкальное училище им. Глинки по классу гитары (преподаватель П.А.Бельский)
Окончил Белорусскую государственную академию музыки по классу гитары (профессор Е.М.Гридюшко ), изучал курсы композиции в классе профессора Г.К.Гореловой (2012г.).
Участие в музыкальных конкурсах:
2001г. – лауреат 2-ой степени на городском конкурсе композиторов им. С.Полоцкого и Ф.Скорины, г.Минск
2002г. – лауреат Республиканского фестиваля композиторов «Музыка надежды – XXI столетие», г.Минск
2003г. – лауреат 2-ой степени VII Республиканского конкурса им. И.Жиновича, г.Брест
2006г. – лауреат 3-ей степени II международного конкурса «Ренессанс гитары», г.Гомель
2007г. – дипломант II международного конкурса гитарного мастерства «ГитАс», г.Киев
2009г. – лауреат 3-ей степени в номинации «Гитара +» международного конкурса «Odessa Guitar Land», г.Одесса
Авторские печатные работы:
– сборник стихов и прозы «Интервью» (изд. «Медисонт», г.Минск, 2007г. )
– сборник пьес для гитары «Семь страниц из книги с чердака» (изд. «Ковчег», г.Минск, 2013г. )
В настоящее время живет в Минске. С 2014 года является учредителем фирмы “Арт-квартал”, в которой проводится обучение музыке,
* * *
Молитва.
Господь! В мои иссохшие уста
Вложи святую милость,
Чтоб благодатная краса
Через меня явилась миру.
Господь! Заставь меня услышать
Созвучия живой земли,
Как реки плачут, небо дышит,
Услышать мне вели.
Господь! Открой мои глаза,
Сомкнутые в печальных сновиденьях,
Чтоб чистая полей роса
Явила радость бденья.
Господь! Наполни мои пальцы
Своей живой любовью
И напои мне жилы, сжалься,
Горячей, доброй кровью.
Господь! Сними с меня оковы
Безмерных бренных дней,
Лиши родительского крова –
Дай кров любви своей.
Господь! Разуй и босиком
По белу свету отпусти,
Порви одежду и сожги мой дом,
Но мне грехи мои прости.
Помилуй, Господи, нас всех:
Слепцов, глупцов и непричастных.
Прости нам самый тяжкий грех
Тебя мы любим только в счастье.
2004
* * *
Иуды.
Мы живы в памяти друзей
Вне времени, вне мест.
Но хуже тысячи смертей
Предательская лесть.
Я ненавижу, когда оды
О братстве, радости, добре
Вопят, напившись, сумасброды,
Забыв про клятвы на заре.
Я ненавижу, когда песни
О верности поют Иуды
И после звонкой подлой лести
Оскаливают зубы.
2004
* * *
Святая земля.
Облака, унесите меня на просторы
Далеких, неведомых стран,
Где могучие высятся горы,
К бесконечно живым небесам.
Облака, унесите меня на приволье
Бесподобных, свободных степей,
Чтобы смог упиваться я волей
Среди цвета широких полей.
Унесите меня к серебристым ручьям
И глубоким спокойным озерам,
Унесите туда, где теряешь счет дням
Под бескрайним небесным простором.
Унесите меня в сень могучих дубов,
Уложите на крепких корнях,
Чтоб живая свобода былых моих снов
Мне явилась уже не во снах.
Унесите туда, где прекрасные птицы
С шумом трав одну песню поют,
Где высокая рожь средь ветров колосится,
Где свобода и счастье живут.
Облака, не ищите вы той стороны,
Она здесь, и я с ней остаюсь.
Я с тобой буду жить до густой седины,
О, святая моя Беларусь.
2004
* * *
Чувства пишутся ночью,
Мысли пишутся днем.
Чувства не требуют точности,
Мысли должны быть отточены,
Мысли должны быть осмысленно
Закалены огнем.
Стоячая вода цветет,
Проточная – очищает.
Без солнца плесень растет,
На солнце роза блистает.
Камни ломают
Огнем и водой.
Землю защищают
Мечом и рукой.
Сердцем любят,
Головой ненавидят,
Головой слепо судят,
Сердцем все видят
И… прощают.
2005
* * *
То ли ночью, то ли днем…
Может поле, может двор…
Не припомню. Суть в другом:
Я услышал разговор.
— Как он может за столом,
Нос уткнувши в лист бумаги,
Воспевать и дождь и гром,
И бахвалиться отвагой?!
То какой-то женский лик,
То заморский скоморох…
У меня такой вердикт:
Или лгун он, или Бог!
–Мне смешно от твоих дум,
Есть на то простой ответ:
Он не бог, но и не лгун,
Он – поэт!
19.11.08
* * *
Детская молитва.
Головочкой к стенке,
Поджавши коленки,
Засыпаю.
Божечка!
Завтра немножечко
Помоги.
Встану раненько,
Расцелую маменьку,
Папеньку,
Кашку поем ложечкой.
Божечка!
Неужели в каше вся сила?
Неужели в силе все дело?
Сегодня так хотелось
Украсть ягодки,
Что за оградкою
У бабы Оли.
Но вспомнил,
Как папенька,
Как маменька
Учили,
Просили
Не воровать.
Божечка!
Я подрасту
Немножечко
И ягодки растить
И всем дарить,
Всех угощать
Буду сам.
Божечка!
Помоги мне немножечко
Завтра.
2005
* * *
У меня за спиной письма истории,
Передо мною надежды и речи провидцев,
А я настоящим живу и болею, как хворью,
От которой не излечишься шприцем.
Писать не слюной, не головой и не болью:
Слюна – испаряется, голова – быстро старится,
Боль – заживает.
Пишу свои строки горячей, сегодняшней кровью.
Кровь всем одна. Кровь не засыхает.
Цепи из прошлого, руки из будущего
Растянули меня в настоящем –
Вот и спасибо!
Прощая живущих надеждой,
Прощая о прошлом скорбящих,
Чувствую силу.
Писать слово, веря, что это –
Последнее слово.
Засыпать ночью, зная, что это –
Последняя ночь.
Утром заново все и ново…
Сомнения прочь!
* * *
Перекресток.
Я брел по дороге из мест, где родили,
Пришел к перекрестку и… растерялся.
И понял тогда, что не научили
Решать самому. Испугался.
Я знал, что есть время, но время уходит,
И этот уход может стать роковым.
Амбициозен я, молод, свободен,
Но мне не остаться всегда молодым.
Я дернулся вправо, рванул было влево,
Но снова вернулся назад.
Что мне важнее: соль, кусок хлеба,
Иль русской рулетки азарт?
Годы прошли, а я все на месте,
На перекрестке дорог.
От своих мыслей, терзаний и песен
Все перепутал, к советам оглох.
Может, не стоит так долго терзаться –
Взять и пойти наугад?
А вдруг там тупик? Тогда возвращаться
Мне снова придется назад.
2006
* * *
Такое время…
Мы свою жизнь расписываем без запятых и точек –
Время такое.
Так разогнались, что даже любить приходится срочно –
Время такое.
Прагматизм – как защита при бессилии верить –
Время такое.
В одиночестве – паника: нам нечего делать –
Время такое.
В уставших глазах мерцает отблеск телеэкрана –
Время такое.
И чувствуем так, как подскажут, живем по общему плану –
Время такое.
В то, что только однажды живем, веруют все –
Время такое.
Кто будет думать о долге при неизбежном конце?
Время такое.
Время такое, мы не виновны, мы лишь заложники
Пока что живые.
Увы! Не время такое,
Время совсем не такое!
Это мы все такие.
2006
* * *
Туман.
Такой туман,
что, вытянув руку,
не сосчитать пальцев –
этакий обман.
На станциях
Не видно названий.
Слышны голоса, но откуда и кто?
На таблице километров –
Один, десять, а может быть, сто?
Рука из тумана: «Пойдем!
Нам по пути – смелее вдвоем!» –
Это Надежда.
Толчок со спины: «А ну-ка , вперед!»
Это страх – он часто врет.
Кому верить,
кому довериться,
с кем свериться?
В левую – Библию,
В правую – Коран…
Не прочесть ни того, ни другого –
туман.
* * *
Слова и мысли.
Сколько мелькающих мыслей!
Сколько хотел бы сказать!
Всех размышлений не перечислить
И уж, конечно, не описать.
Часто завидую четким заметкам –
Хочу по-доброму, но обману.
И что рука безошибочно метко
Пишет так складно – ставлю в вину.
Фразой, расплывчатой наполовину,
Образным словом могу удивить,
Но сколько ни мучаюсь с мыслями–мимо-
Никак не могу целиком их родить.
Чей-то язык выражает все точно,
Мой же – как твердая кость.
Мысли мои чуть видны, словно ночью
Неизвестный стучащийся гость.
Чувствую запахи и полувздохи,
Чувствую фальшь аж до сотых от тона,
Но не могу я без «ахов» и «охов»
Выразить мысль , что трепещет до стона.
Что ж, может и биться не стоит…
Словами не выскажешь чувства.
Пусть же они недосказанным роем
Вплетутся в другие искусства.
2006
* * *
Мое поколение.
Я чувствую детское истерическое волнение,
Когда думаю о своем поколении.
Со сбитыми ориентирами,
С корыстными бригадирами
Пытается проложить дорогу
К лжебогу,
Навязанному лжепророками.
Между порками
И сулением радости
Нахлебаешься такой гадости,
Что молодые шалости
Уже выше сил.
Золотой телец ноги откусил.
Тщеславия венец
Руки с телом проглотил –
Вот и катится колобком голова,
Непонятно зачем, неизвестно куда.
Все мы вдруг лидеры,
Все мы вдруг личности –
От безыдейности, по беспричинности.
Идешь на Голгофу –
Не ругают – смеются.
Лавровый венец на голову –
Не слушаются, а плюются.
Как ребенка, если сам не способен?
Дождаться ответа, дождаться пособий…
Братья мои, не терпите – живите!
Дай Бог, чтоб пустыми волненья.
Клянусь! Прогрызем себе путь в монолите
Зубами нашего поколенья!
* * *
Замело все метелью… Зима…
Всюду снег, будто пух ледяной.
Я хочу его холод сжимать
Своей дерзкой, горячей рукой.
В одеялах-мехах спят деревья,
Часом вздрогнут, ветвями качнут,
Сбросят с них белоснежные перья
И опять бездыханно замрут.
Старый дуб – мудрый дед, весь седой,
Хмурит брови складками снега,
Охраняет безмолвный покой,
Чуть сопит, убаюканный негой.
А в бескрайних лугах, а в широких полях
Серебрится застывшее море.
И бушует безмолвное, пенясь в волнах,
На свободном бескрайнем просторе.
Все как замерло, будто бы слышит
Сказку какую, какую-то быль.
Ну а небо хрустальное вечностью дышит,
Сыплет на землю звездную пыль.
Зима! Запорошила все ты метелью,
Но душе от тебя не остыть.
Ох! Родная моя сторона! Нет! Не верю,
Что смогу я тебя разлюбить.
23.11.08
* * *
Снежная королева.
Снежная королева,
Ёлка-царевна,
Здравствуй.
Гостем нежданным
Я в твоём славном
Царстве.
Руки твои изумрудные,
Где пудра грудами
Светится,
Расцелую я нежно,
Буду свежестью
Пеститься.
Выслушай ты мои боли,
Плачи и вои,
Выслушай.
И мои слёзы
Дыханьем морозным
Выстуди.
Я прильну к твоим кистям…
Твои иглы, как листья,
Мне мягки.
Сыпь же холодом
На горячую голову
Пудру с руки.
Снежная королева!
Ёлка-царевна!
Здравствуй…
Гостем нежданным
Я в твоём славном
Царстве.
25.11.08
* * *
Ночь.
Сгустилась чёрным молоком
Ночь в комнате.
Лампа под потолком
Нависла пауком,
И глазки плафонов пузатые,
Дребезжа от вздохов свечи,
Тянут ко мне мохнатые
Лапы-крючки.
Кресло зверем скорчилось,
Замерло в тени угла…
Караулит, косится…
Но, если погаснет свеча-игла –
Тут же набросится!
Тени ворочаются и шуршат.
Дышит камина рот
Мне в лицо
Красной возней углей-мышат.
Прозрачною желтою кровью
Сочатся глаза свечей,
Нанизанных на коровьего
Черепа серп.
Потолок сер,
Прогнулся, свесился…
Паук мёртвой лампы вот-вот вцепится…
Кто это?
Что это?!
Сердце от страха сжалось…
Чёрная ночь –
Дьявола дочь
В душу закралась.
25.11.08
* * *
Хочу задержаться в том городе, где автомагистрали и балюстрады бантами и праздничными лентами славят радость и торжество каждодневного труда. Где ранним утром дробь мчащихся трамваев звеньями четкого ритма сковывает идущих к единой цели – возможно, диаметрально противоположными решениями, – но к единой цели; в том городе, где даже в самую сырую и темную нору сквозняком всепроникающего ветра в сердце врывается свежий поцелуй надежды; где пасмурным серым днем в едином созвучии сливаются колокольчики падающих капель дождя и слез, рожденных внутренним светом тихо пришедшей радости…
Хочу задержаться в том городе…
2005
* * *
Звучи…
Рождающиеся звуки не оседают на листве, не вязнут в снегу – они вспыхивают и, не успев обрести форму, растерянно расплываются в замершем воздухе весны.
Звучи…
Шмель проснулся. Деловито прожужжал и уверенно вернулся в тишину.
Звучи…
На березе птичка застенчиво и несмело, еще опасаясь срыва нераспетого после зимы голоска, пускает короткие, слегка завивающиеся ленточки трелей – ленточки путаются в сережках берез, несколько мгновений трепыхаются и…замирают среди распускающихся ресниц-лепестков.
Звучи…
На балконах юные помидоры готовятся к большой жизни. Глубоко, до кружения, дышит чистым весенним воздухом сохнущее белье. Окна подмигивают бликами автомобилям, автомобили подмигивают людям, люди приятно щурятся и с благодарностью возвращают солнцу блики своими улыбками.
Тут и там выстреливает пеной шампанского легкий, искрящийся весенний смех.
Звучи…
Звучи, импровизация весны!
2005
* * *
Спросили: что считаете большим?
Кто-то вспомнил огромного паука. Другой – пушистого, откормленного кота. Кто-то слона огромным назвал. Еще планету вспомнили, но, спустя мгновение, восторженно расширились до Галактики. А один дерзновенно задумался над Беспредельностью…
2005
* * *
Заблудившийся, сомневающийся человек рожден наполовину.
* * *
Есть вещи, с которыми ты охотно соглашаешься, но сам до них не дошел – это направление, но не осознание.
* * *
Радость от нас на одном расстоянии с печалью. Но, протягивая руку, определись: что хочешь нащупать?
* * *
Мгновение.
Из суеты мирского дня неожиданно возникла Ты, озарила меня, как слепящее солнце, когда выходишь из тёмной комнаты на сияние дня. После такого света не хочется вновь смотреть на блеклые краски окружающего. Я и не смотрел. Закрыл глаза, испугавшись, что позабуду твой образ или уже позабыл какую-нибудь деталь. Но нет! Всё помню до абсурдных мелочей: твои глаза, наполненные тихой силой, девственной красотой, неосуждающим укором, надеждой, волей и слабостью; твои сомкнутые уста своей робостью ставят на колени и, в то же время, чем-то восхищают; тонкие, аккуратные, нежные руки; свободно ниспадающие на плечи волосы; стройная девичья фигура, дышащая скоромностью, застенчивостью и гордостью. Кажется, что всё твоё существо вдохнуло жизнь и живёт на этом вдохе, оставляя право выдыхать грубым и грязным.
Я отстранил всё мешающее мне вокруг и неотрывно смотрел: восхищался, пугался, радовался, грустил.
Боюсь тебя узнать. Ты мне нужна тем идеалом красоты, который ты мне явила в одно мгновение.
Грудь наполняется бурлящей радостью, сердце начинает бешено стучать, и я понимаю – это жизнь! И эта жизнь медленно, но неумолимо втекает в мои жилы, лечит все душевные язвы, придаёт силы.
А я всё сидел и дышал твоим образом, закрыв глаза. И крупные слёзы радости, восхищения, веры и любви катились к моему сердцу, смешиваясь с кровью и воспламеняя её.
2004
* * *
Мотылёк и свобода.
Посадите мотылька в банку и переверните её. Подвесьте банку так, чтобы горлышко было направлено строго вниз, и, не закрывайте ее. Не знаю, сколько проживет ваш мотылёк, но я вас уверяю, он так и не выберется из банки. Только обессилев вконец, он вывалится на свободу.
Неужели и наша жизнь – стеклянная банка, а смерть – желанная свобода?
2003
* * *
Походные этюды-притчи.
1. Луна и палатка.
– Я важнее тебя, палатка! – гордо заявила Луна. – Я ласкаю тебя своим светом и делаю тебя красивее.
– А кого бы ты ласкала и делала красивее, если не меня? Зачем тебе твой свет, если бы не я? – ответила Палатка.
Вот и думайте, что важнее: любить или быть любимым.
2.Костер и Бревно.
– Я тебя согреваю, когда ты лежишь рядом, – сказал костер.
– Ты меня медленно высушиваешь, забирая у меня все жизненные соки! – ответило бревно.
Бревно прыгнуло в костер и сгорело ярким пламенем.
Вот и думайте, что лучше: сохнуть долгое время или сгореть ярким пламенем, подарив тепло окружающим.
3.Дерево и Земля.
– Ты на мне растешь, высасывая все мои соки, – сказала земля, обращаясь к дереву.
– Ты без меня пуста и неинтересна, ответило дерево.
Вот и думайте, что лучше: беречь здоровье для себя или возложить его на алтарь красоты.
4. Река и песок.
– Ты не даёшь мне покоя, – пожаловался песок реке.
– Я показываю тебе иные места, – ответила река.
Вот и думайте, что приятнее: безмятежный покой или ощущение пульса жизни.
2003
* * *
Пёс.
Жил-был пёс. Ободранный, лохматый, хромой. Его никто не любил и потому он всех кусал.
Но вот однажды вместо пинка или камня он услышал: «Бедняжка…». Пёс расплакался, тихо заскулил и прижался к ногам этого человека. Со временем он перестал бросаться на людей. Злости в нём почти не осталось, – его любили, его жалели.
Мораль: даже злость ободранного, хромого пса отступает перед величием любви.
2007
