Родители не поскупились. При рождении сын получил сразу три императорских имени — Александр-Сезар-Леопольд. Правда, фамилию ему предстояло носить вполне буржуазную — Бизе. И здравый смысл, в конце концов, возобладал — при крещении двухлетнему мальчику дали куда более скромное имя — Жорж. Однако история знает не так уж много императоров, которые могут сравниться славой с этим сыном скромных парижан. И пусть судьба отмерила Жоржу Бизе короткий срок пребывания на земле, его «Кармен» бессмертна. Она завоевала весь мир, который никогда не перестанет слушать ее и восхищаться.
Будущий композитор появился на свет в Париже 25 октября 1838 года. Его отец, парикмахер, ко времени рождения сына бросил эту не очень престижную, по мнению его честолюбивой супруги, профессию и стал преподавателем пения. Музыка окружала Жоржа с первых дней. Колыбельные перемежались с вокализами учеников отца. В четыре года благодаря матери он узнал, что такое ноты. Почти одновременно усвоил и грамоту. С тех пор музыка и чтение стали его главными увлечениями. Причем, на первых порах книги, пожалуй, занимали его даже больше — слишком уж много времени заставляла мать проводить его за фортепиано. Зато успехи его были очевидны. Школу он также посещал с удовольствием и был одним из первых учеников. Иначе, как Жорж, его никто, ни тогда, ни позже, уже не называл. Претенциозное имя Александр- Сезар-Леопольд осталось лишь на двух-трех документах, в том числе в его свидетельстве о браке.
Мать Жоржа уговорила своего брата, известного музыкального педагога, позаниматься с сыном. Тот поражался удивительному прогрессу мальчика. В десять лет успешно сдавшего испытания Жоржа зачислили в консерваторию. Первый же конкурс по сольфеджио принес ему премию. Несмотря на юный возраст музыканта, лучший педагог консерватории взялся заниматься с ним контрапунктом. В четырнадцать он получил первую премию по фортепиано. Перед ним открывался путь исполнителя- вундеркинда, но его влекло иное. Именно в это время произошла встреча, которая во многом предопределила его будущее. В доме своего консерваторского наставника он познакомился с Шарлем Гуно. Будущий автор «Фауста» в то время писал духовную музыку, но его неодолимо тянул к себе театр. Гуно стал кумиром и другом Жоржа. Между ними было двадцать лет разницы, но что значит возраст для людей, одержимых искусством. Вместе они посещали парижские театры. Романтика театральных зрелищ равно завораживала обоих. Между тем Жорж все увереннее пробовал свои силы в композиции.
Его новый наставник профессор Галеви был уверен, что Жоржу по силам завоевать престижную Римскую премию, дающую право на два года стажировки в Риме и один — в Германии. Однако в 1856 году сделать это не удалось. В какой-то мере молодого композитора утешила премия Оффенбаха, которую он получил за одноактную комическую оперу «Доктор Миракль». На следующий год Жорж все-таки получил Римскую премию и отправился в Вечный город. Согласно установленным правилам, раз в год стипендиаты должны были посылать в Париж отчетные работы. В остальном же свобода их была практически ничем не ограничена. Жорж осматривал достопримечательности, принимал участие в празднествах и карнавалах. Воспитанный в строгих нравственных правилах молодой человек теперь вырвался из-под семейной опеки. В Риме он пережил и свою первую настоящую любовь. Имя девушки Жорж сохранил в тайне, даже в интимном дневнике он называл ее сокращенно — «Зеф». Связь эта, судя по всему, длилась достаточно долго. Можно предположить, что просьба Жоржа разрешить ему провести и третий год стажировки в Италии, а не в Германии, объясняется нежеланием расстаться с «Зеф». И все-таки время расставания наступило. 27 июля 1860 года он записал в дневнике: «Ночь, полная нежности и мучительной страсти. Наконец я ее оставил». «Зеф», однако, не была единственной женщиной, пленившей Жоржа в Италии. Путь молодого композитора на родину был достаточно долгим и лежал через красивейшие города страны — Флоренцию, Геную, Сиену, Милан, Венецию. Днем Жорж любовался достопримечательностями этих неповторимых мест, ночи же посвящал любовным приключениям.
В Венеции он получил известие о том, что его мать серьезно больна, и ему пришлось на два месяца раньше срока вернуться домой. Мать, которую он обожал, в самом деле, была очень плоха. Ее смерть в начале сентября 1861 года Жорж переживал крайне тяжело. А еще ему очень не хватало денег. За переложения, которые он делал для некоторых композиторов, платили сущие гроши, а порой и вообще ничего. Не мог же он, к примеру, брать деньги со своего друга Шарля Гуно, который, если называть вещи своими именами, эксплуатировал его нещадно. Друзьям Жорж не умел отказывать. Вообще Бизе был человеком глубоко порядочным, чуждым зависти, прямым и благородным. При этом он отличался поразительной вспыльчивостью. И мгновенно вспыхивал, как порох. Например, в Венеции, получив письмо о болезни матери, он в состоянии крайнего возбуждения, придравшись к чему-то, набросился на ни в чем не повинного гондольера и начал его душить. Когда либреттист Пачини в присутствии Жоржа и Шарля Гуно заявил, что в провале оперы последнего, «Царица Савская», виноват сам Гуно, на него с кулаками кинулся не автор, а именно Жорж. К счастью, дуэль между ними удалось предотвратить.
Жорж много работал. Его Увертюра и Скерцо, исполненные оркестром, имели большой успех. В то же время его сочинение «Васко да Гама» подверглось убийственной критике. Примерно тогда же в жизни Жоржа произошли события, которые привели к некоторому охлаждению его отношений с отцом, до того очень искренних и сердечных. Случилось так, что за несколько месяцев до кончины матери в их доме появилась новая служанка. Двадцатичетырехлетняя Мария Рейтер была девушкой весьма миловидной. Обязанности свои она выполняла на редкость добросовестно. Однако после кончины хозяйки Мария оказалась в довольно-таки деликатной ситуации. Оба мужчины семейства Бизе — и старший Адольф- Аман (ему в то время было всего 52 года), и младший — весьма недвусмысленно стали выражать ей свое расположение. Отказать им у нее, как видно, не хватило духа. Как бы то ни было, примерно через девять месяцев после смерти матери Жоржа, Мария родила мальчика, которого назвали Жаном. Старший Бизе был уверен, что это его сын, но сама Мария и Жорж лучше знали, кто его настоящий отец. Видимо, старший Бизе все-таки что-то подозревал и порой не мог скрыть раздражения в общении с Жоржем, однако со временем их доверие друг к другу было полностью восстановлено. Мальчик рос в семье, окруженный вниманием и заботой. Лишь много десятилетий спустя, незадолго до своей кончины, Мария поведала сыну, в то время уже немолодому бизнесмену, что его отцом был вовсе не Адольф-Аман, а великий Жорж Бизе.
В конце сентября 1863 года парижский Лирический театр объявил о премьере оперы «Искатели жемчуга» Бизе. Увы, это первое большое полотно молодого композитора прозвучало тогда всего 18 раз. Отзывы были противоречивы. Если Гектор Берлиоз выступил с хвалебной рецензией, то хватало и ехидно-злобных нападок. Один парижский критик заявлял, что в «Искателях жемчуга» нет ни поиска, ни жемчужин. Потомки оценили произведение объективнее, и сегодня эта опера входит в репертуар многих театров мира. Полууспех «Искателей жемчуга» не обескуражил Бизе. Его друг Гуно, зная, что Жорж ищет сюжет, предложил ему либретто на тему довольно-таки необычную для французского композитора. Героем оперы должен был стать… Иван Грозный. Такая тема давала Бизе возможность попробовать силы в новом круге образов и ситуаций. Тем не менее, это либретто наверняка удивило бы русского зрителя своим полным несоответствием реальным историческим событиям. Единственное, что совпадало в нем с действительными событиями, это женитьба Ивана IV на Марии, дочери ка- бардинского князя Темрюка, хотя, разумеется, и это происходило при совершенно иных обстоятельствах. Были и другие забавные моменты: во втором действии, во дворе Кремля, казаки танцуют… вальс. Законченную оперу передали в Лирический театр. Однако постановка ее откладывалась — слишком велики были расходы на декорации, оркестр и особенно экзотические одеяния — все эти кафтаны, золототканые шубы, сарафаны, украшения, кокошники. Потеряв надежду на скорую постановку, Бизе предложил партитуру «Ивана Грозного» дирекции «Гранд опера», но и там опера интереса не вызвала. Потом следы партитуры вообще затерялись, и лишь три четверти века спустя ее обнаружили в Архиве парижской консерватории. Впервые «Иван Грозный» был поставлен в Париже в 1943 году. Оперу ставили несколько раз во Франции, Германии и Швейцарии, но особого успеха она нигде не имела.
Жоржу исполнилось 28 лет, когда однажды в поезде, по дороге в свой загородный домик в местечке Везине, под Парижем, он познакомился с женщиной, которой в течение нескольких десятилетий восхищался весь Париж. В то время Селесте Велар было сорок три года. Она прошла нелегкую школу жизни — полуголодное детство, публичные дома Парижа, тюрьма Консьержери. Сила воли и удачно сложившиеся обстоятельства помогли ей сойти с «пути греха». Она стала известной танцовщицей, наездницей и актрисой под псевдонимом Могадор. Титулованные особы бросали к ее ногам драгоценности, дарили роскошные выезды. Она вышла замуж за графа де Шабрийан и начала вести светский образ жизни. Но великосветские салоны навевали на нее скуку, и она взялась за перо. Многочисленные романы, пьесы, поэмы принесли ей литературную славу.
Селесте понравился молодой композитор, он же страстно влюбился в нее. Увы, своенравная женщина и не думала отвечать на его чувство. Она восхищалась талантом Жоржа и даже пыталась помочь его карьере, стараясь заинтересовать его музыкой влиятельных лиц. Но любить!.. «Мне больше всего нужны мужчины, которым я не нужна!» — признавалась она. Чем не характер Кармен! В конце концов Жорж смирился с тем, что они с Селестой могут быть только друзьями. Оба были людьми с юмором и часто подшучивали друг над другом. Жорж, однако, не понимал, что порой его добродушное озорство может раздражать других. Он усвоил себе привычку, приезжая из Парижа в Везине поздно вечером и проходя мимо дома Селесты, так энергично стучать в окна тростью или зонтом, что все обитатели дома от неожиданности вскакивали с постелей, а собака заливалась бешеным лаем. Особенно страдала мать Селесты, которая после этого уже не могла уснуть.
В это время Бизе работал над своей оперой «Пертская красавица». Однако уже завершенное произведение долго ожидало своей постановки. Лишь в конце декабря 1867 года, наконец, состоялась премьера. Зрители горячо встретили оперу. Отзывы критики были превосходны. Но, увы, настоящих сборов опера так и не дала, и после 21-го представления ее сняли со сцены. Но Жорж все равно был полон оптимизма. Одному из своих друзей он писал: «Я нашел свой путь. Теперь вперед! Нужно подниматься все выше, выше, непрерывно. Никаких вечеринок! Никаких кутежей! Никаких любовниц! Со всем этим кончено! Абсолютно кончено! Я встретил восхитительную девушку, которую обожаю! Через два года она будет моей женой. А до тех пор ничего, кроме работы и чтения; мыслить — значит жить!» Девушка эта — Женевьева Галеви, дочь покойного консерваторского профессора Жоржа Ф. Галеви, которому молодой музыкант был многим обязан. Трудно представить, что Жорж прежде не встречал Женевьеву, но она была моложе его на двенадцать лет, и в то время, когда он посещал дом Галеви, была еще девочкой. Теперь Жорж, согласившись закончить незавершенную оперу своего учителя «Ной», часто бывал в доме Галеви. Он, разумеется, погорячился, заявив, что разом покончит с богемным образом жизни, который вел со времени возвращения в Париж из Италии. Тем не менее, он честно пытался это сделать.
Конец 60-х годов стал рубежом жизни Бизе. Наверное, он имел право написать о себе: «Во мне произошла необычайная перемена. Я меняю кожу и как художник, и как человек, очищаюсь, становлюсь лучше, я это чувствую». Бракосочетание Женевьевы и Жоржа состоялось в мэрии IX округа Парижа 3 июня 1869 года. По его собственным словам, он был «потрясающе счастлив». Даже тяжелые испытания вскоре начавшейся войны с Германией не могли поколебать его оптимистического взгляда на будущее. В своем сельском домике в Везине он закончил одноактную оперу «Джамиле», и она была представлена в парижской Комической опере в мае 1872 года. Автор возлагал на это произведение большие надежды. Чтобы способствовать успеху, он даже решил занять место в суфлерской будке и, оказавшись, таким образом, рядом с артистами, помочь в случае необходимости, подсказать текст, вступление, уберечь от ошибок. К сожалению, бесхитростный сюжет не увлек зрителей, мало чувствительных к тонким психологическим нюансам, поэтому «Джамиле» выдержала всего 13 представлений.
10 июня 1872 года у Женевьевы и Жоржа родился сын, которого назвали Жаком. К этому времени личная жизнь Бизе осложнилась. Нет, он по-прежнему обожал Женевьеву, но она, если называть вещи своими именами, оказалась неврастеничкой, и Жорж говорил: «Если бы только ее расстроенные нервы пришли в порядок, я был бы счастливейшим из людей». Но, похоже, он просто сам себя уговаривал. Неустроенный быт, непрестанные истерические выходки Женевьевы, бесконечные материальные трудности — все это не очень-то способствовало творчеству. Женевьева не скрывала, что считает мужа неудачником, и Жорж мучительно переживал семейные неурядицы. До сих пор он делил всех женщин на две категории — «порядочные» и «дурные», но теперь начал понимать, что из порядочных женщин вовсе не обязательно получаются хорошие спутницы жизни, порой, они способны принести мужу не меньше страданий, чем женщины не очень добродетельные. И если в начале супружеской жизни он поклялся, что ни одна актриса никогда не переступит порог их дома, то теперь был настроен уже далеко не так решительно, и в их доме все чаще стала появляться известная оперная певица Мария-Селестина Галли-Марье.
Помимо работы на издателей Жоржу приходилось ради заработка давать уроки. Сохранились воспоминания одной из его учениц. Бизе никогда сам не садился за фортепиано, показывая тот или иной пассаж. Мотивировал он это тем, что не хотел делать из своих учеников «обезьян». Во время урока маэстро беспокойно расхаживал по комнате, потом садился в кресло и, казалось, начинал дремать. Но стоило взять неверную ноту, как он взвивался до небес: «Я не сплю! Я не сплю!» Зная его страсть к сладкому, ученица всегда ставила перед ним коробочку шоколадных конфет, и он не успокаивался, пока не опустошал ее. Иногда Бизе просил девочку приходить к нему домой. В то время он был очень занят — работал над новой оперой. Это была «Кармен». Нередко маэстро прерывал урок, извинялся и спешил в свой кабинет. Оттуда доносились звуки рояля. По словам ученицы, она, вероятно, первой услышала знаменитую арию тореадора. Нужно сказать, что Бизе и его либреттисты не очень стремились к полной верности образу Кармен, созданному Проспером Мериме. У писателя в его новелле все таинственно и фантастично. Его Кармен связана с тьмой, она гибнет в пустынном ущелье. У Бизе рождается совершенно иная Кармен. Она живет и умирает под сияющим солнцем, при ликующих криках толпы, славящей победителя-тореадора. Эту роль Жорж предложил Марии Галли-Марье, своей хорошей приятельнице.
Он все еще очень любил Женевьеву, но все отчетливее понимал, что они никогда не будут счастливы вместе. Постоянные капризы и истеричные выходки жены держали его в постоянном напряжении, порой создавали непереносимую атмосферу в доме. Поэтому Жорж приветствовал сближение Женевьевы со своим приятелем, талантливым пианистом Эли Делабордом. Их достаточно близкие отношения, не переходившие однако рамки платонической привязанности, делали обстановку в доме композитора более терпимой.
Между тем приближался день премьеры «Кармен». Она состоялась 3 марта 1875 года. Публика была довольно пестрая, привлеченная слухами об «аморальности» произведения. Первый акт был принят довольно тепло, в финале вспыхнули аплодисменты. Во втором действии публика вела себя гораздо более сдержанно, но куплеты тореадора вызвали бешеный восторг. Затем все пошло по убывающей, и в течение всего четвертого акта публика хранила ледяное молчание. Удалившийся в кабинет директора Бизе тщетно пытался скрыть свои чувства. В течение всей последующей недели он читал уничтожающие отзывы. «Что скажете вы при виде этой бесстыжей женщины, которая из объятий погонщика мулов переходит к драгуну, от драгуна к тореадору, пока кинжал покинутого любовника не прекращает ее позорной жизни? — писал один из критиков. — Безобразная, бессмысленная музыка оперы как раз соответствует тому, что мы ждали от Жоржа Бизе».
Без сомнения, композитор тяжко страдал. К нравственным страданиям добавились физические. Его свалила сильнейшая ангина (Жорж вообще был крайне подвержен этой болезни), мучили удушье и ревматизм. К концу мая его здоровье несколько улучшилось. Вместе с Женевьевой и Делабордом они переехали в Буживаль, неподалеку от Парижа. А дальше… дальше случилось нечто загадочное и необъяснимое. Жорж, гулявший по берегу Сены, вдруг бросился в реку и стал плавать наперегонки с Делабордом. Собственно говоря, в самом этом эпизоде нет ничего столь уж необычного. Жорж обожал холодную воду и даже устроил у себя в кабинете душ для тех дней, когда погода не позволяла купаться под открытым небом. Но ведь он только что перенес тяжелейшую болезнь, которая почти лишила его слуха. Последствия не заставили себя ждать. Уже на следующий день у Бизе начался новый приступ ревматизма с сильнейшей лихорадкой и жуткими болями. Затем разразился ужасный сердечный приступ. Потом боли несколько уменьшились, и доктор заявил, что кризис миновал, жизнь пациента вне опасности. Увы, он ошибался. Бизе снова стало хуже, и он потерял сознание… Точного часа его смерти не знает никто — ночь или раннее утро 3 июня 1875года. Следы крови, обнаруженные на его шее, породили слухи о том, что композитор, якобы, покончил жизнь самоубийством. Это не так. Причиной смерти великого маэстро, видимо, стали проблемы с сердцем на фоне острого суставного ревматизма, а это было прямым следствием его купания в Сене. Роковая случайность? Возможно. Но, скорее всего, полная потеря инстинкта самосохранения, вообще характерная для Бизе. Он не жалел себя и не берег ни в творчестве, ни в личной жизни. Великий композитор умер в 36 лет, не дождавшись славы, обессмертившей его имя. Похоронен он был на Монмартрском кладбище. Позднее его прах был перезахоронен на кладбище Пер-Лашез. Имя его сегодня носит одна из парижских улиц.
P.S. Успех «Кармен» сделал Женевьеву весьма состоятельной женщиной. Она пользовалась большим успехом в парижском свете. Одно время среди соискателей ее руки был Ги де Мопассан. В 1886 году она вышла замуж за очень богатого юриста, связанного с домом Ротшильда, но сохранила и фамилию покойного мужа, став мадам Бизе-Штраус.
Источник: журнал “Смена” №6 2021г.
